Годы 1934 – 1940. Зов о культуре на фоне безумия

Составляя в конце 1920-х годов первый советский путеводитель по Новгороду, известный историк и общественный деятель Михаил Муравьёв начал его такими словами: «Связанный удобным сообщением с Москвою и Ленинградом, Новгород доступен для туриста и является городом, с которым следует ознакомиться не потому, что он отличается сильно развитой промышленной деятельностью, не потому, что он является современным умственным или политическим центром, – ничего этого в Новгороде нет – вся его жизнь в прошлом – это город-музей».

В 1930-е годы ситуация начала меняться в сторону «умственного центра». В 1938 году в Новгороде по инициативе академика Бориса Грекова был создан филиал Института истории Академии наук СССР, обеспечивавший научное сопровождение исследовательской и просветительской работы. Несмотря на репрессии рубежа 1920-1930-х годов, воинствующий атеизм и идеологический прессинг, значение Новгорода как сокровищницы древнерусской культуры и искусства открывало возможности для внушительной государственной поддержки научной реставрации и археологических исследований. Этому также благоприятствовал рост национальных тенденций в политическом курсе страны накануне Второй мировой войны.

От Бебеля до Лассаля, через Люксембург

Если мысленно перенестись в Новгород второй половины 1930-х годов, то можно обнаружить много общего с нынешними приготовлениями к грядущему юбилею. Благодаря мощной государственной поддержке на памятниках архитектуры города и его окрестностей были развёрнуты крупные ремонтно-реставрационные работы. Причём финансирование их увеличивалось с каждым годом: 1935 г. – 87100 руб., 1937 г. – 124000 руб., 1938 г. –  168100 руб., 1939 г. – около 250000 руб. В предвоенные годы ни один памятник архитектуры, стоящий на госучёте в Новгороде, не был разрушен, и даже те храмы, что не попали в число музейных объектов, поддерживались в приличном состоянии.
С 1936 по 1940 годы был проведен комплекс работ по ремонту стен и башен Кремля, который вывел памятник из полуаварийного состояния. Благодаря этим работам в 1939 году в ответ на «Директивные указания СНК РСФСР об обеспечении постоянного наблюдения за сохранностью памятников революции, истории и культуры» Новгородский музей смог рапортовать, что «почти полностью восстановлены и приведены в надлежащий вид памятники Новгорода». 10 объектов культурного наследия были включены в экскурсионные маршруты.
Вместе с реставрационными работами в городе разворачивались всё более масштабные раскопки. Параллельно с московской экспедицией Артемия Арциховского собственные археологические исследования организует Новгородский музей. Под руководством директора музея Александра Строкова и научных сотрудников Владимира Богусевича, Бориса Мантейфеля и Василия Пономарева начинаются раскопки на Ярославовом Дворище (1937 г.), в Кремле (1936, 1938-1941 гг.), а также в Неревском конце. К лету 1941 года площадь раскопок должна была достигнуть 3000 кв. м. Одновременно с полевыми исследованиями налаживается регулярный выпуск «Новгородского исторического сборника», публикуются новые путеводители по городу, брошюры по отдельным памятникам. При богатстве и разнообразии содержания их полиграфическое качество было невысоким. Только сборник 1940 года вышел с хорошей мелованной обложкой – в Новгород попал рулон финской бумаги, захваченный в ходе «зимней войны» 1939-1940 гг.
Похорошевший Новгород принимал всё большее количество туристов. При населении не более 35 тыс. человек его посещали до 82 тыс. туристов в год. Разумеется, перемены касались не только  новгородских древностей. Уже к началу 1920-х годов многие городские улицы получили новые, революционные наименования: Урицкого, 1-го Мая, Нахимсона, Бебеля, Желябова, Люксембург и пр. Чтобы не смущать советских людей видом монархов-самодержцев на монументе «Тысячелетие России», в дни праздничных шествий и митингов его закрывали фанерой и обивали революционным кумачом.
Политические настроения в городе, лишённом крупной промышленности и пролетарской «прослойки», продолжали оставаться весьма оппозиционными. Даже в рабочей среде встречаются следующие факты: в спецсообщении сержанта госбезопасности Миронова от 4 мая 1939 г. говорится, что на первомайской демонстрации новгородских железнодорожников бригадир грузчиков, кандидат ВКП(б) Ларионов, отказывался нести портрет Молотова, говоря: «Я донесу Молотова до моста и брошу…» Когда жене Ларионова предложили нести лозунг, то та также отказалась, заявив, что она лучше будет танцевать.
Болезненно отозвались новгородцы и на начало военных действий в Польше и Финляндии. В 1940 году, при сборе средств на приобретение подарков бойцам Красной Армии, нарядчик кондукторских бригад железнодорожников И.И. Калинин, член ВКП(б), заявил: «На белофинском фронте всего 800 000 бойцов, неужели Советское правительство не может как следует снабдить. Во время германской войны 1914-18 гг. под ружьём было около двух миллионов войска и население никаких подарков не посылало». На судебном процессе 3-го ноября того же года, когда суд удалился на совещание, Калинин сказал: «Кто теперь в тюрьме не посидит, тот не сын родины».

Пакты и факты

1930-е годы ознаменованы в истории человечества не только началом самой кровопролитной войны, но и первыми попытками мировой культурной общественности объединиться в деле защиты культурных ценностей. Одним из первых шагов в этом направлении стало создание ещё в 1919 году Лиги Наций, в составе которой была образована Международная комиссия по интеллектуальному сотрудничеству, являющаяся предшественником нынешнего ЮНЕСКО. Советский Союз присоединился к Лиге Наций в 1934 году, но был исключён в декабре 1939 г. после нападения на Финляндию. Впрочем, сама Лига прекратила существование почти сразу после окончания Второй мировой войны.
К 1930-м годам оформилось ещё одно мощное движение в защиту культуры, которое связано с именем Николая Рериха. Впервые идеи об охране памятников культуры возникли у Н. К. Рериха ещё на рубеже XIX-XX вв., в том числе после поездок по древностям Новгородской губернии. В 1903 году он писал: «Минувшим летом мне довелось увидать много нашей настоящей старины и мало любви вокруг неё».
В 1929 году Николай Рерих в сотрудничестве с доктором международного права и политических наук Парижского университета Г. Шклявером подготовил проект Пакта о защите культурных ценностей. Вместе с Пактом Н. К. Рерих предложил отличительный знак для идентификации объектов охраны – Знамя Мира, представляющее собой белое полотнище с красной окружностью и вписанными в неё тремя красными кругами.
В апреле 1935 года в Белом Доме Президент США и представители 21 американской республики подписали Договор «Об охране художественных и научных учреждений и исторических памятников», который принято называть Пактом Рериха. Уже в годы войны в развитие идей Пакта была создана Американо-Русская культурная ассоциация (АРКА, 1942 г.). Среди активных сотрудников были Эрнест Хемингуэй, Чарли Чаплин, Рокуэлл Кент, С. Кусевицкий, В. Терещенко.
И всё же окончательным документом мирового сообщества по сохранению культурных ценностей считается принятая в 1972 г. «Конвенция об охране всемирного культурного и природного наследия». Именно благодаря ей началось формирование списка объектов Всемирного наследия. На сессии ЮНЕСКО в декабре 1992 г. в список Всемирного наследия после двухлетнего номинирования были внесены 37 «исторических памятников Новгорода и его округи».
Кстати, в последнее время деятельность ЮНЕСКО по защите культурного наследия наконец-то перешла в активную фазу. На прошедшей недавно в испанской Севилье 33-й сессии состоялось шумное исключение из Списка Всемирного наследия объекта под названием «Долина реки Эльбы». Оказывается, власти Дрездена решились «обновить» уникальный культурный ландшафт XVIII века новым четырёхполосным мостом. Что ж, мостом можно будет пользоваться с 2011 г., но вот мирового престижа и туристского потока у Дрездена больше не будет. На этой же сессии ЮНЕСКО были высказаны серьёзные опасения за российские Ярославль и Петербург, где в погоне за излишней высотностью воссоздаваемого Успенского собора и намерением построить «газоскрёб» на Охте также маячит перспектива исключения из Всемирного наследия. Пожалуй, новгородцам тоже стоит быть бдительными и, проходя через исторический центр, оглядываться вокруг: а не попадет ли Великий Новгород в «чёрный список» ЮНЕСКО из-за какой-нибудь нелепицы?

Дух «Святой Руси»

1930-е гг. – «На фоне безумия, организованного и действующего полным ходом в большевистской России, ту гостеприимную и спокойную страну, которую описывали довоенные путешественники, теперь уже не узнать. И всё же, то тут, то там, в местах, избежавших промышленных и политических потрясений последних пятнадцати лет, сохраняется романтический дух «Святой Руси». Одним из таких мест, как мне показалось, является Новгород… Город назван Великим Новгородом, чтобы отличить его от выскочки Нижнего Новгорода».

1933 г. –    «Зов о культуре, зов о мире, зов о творчестве и красоте достигнет лишь ухо, укрепленное истинными ценностями. Понимание жизни как самоусовершенствования во благо народное сложится там, где твердо почитание природы. Потому Лига Культуры среди основной просветительной работы должна всеми силами истолковывать разумное отношение к природе как источнику веселого труда, радости мудрой, непрестанного познавания и творчества».