Часовщик и Время

«Некому будет работать. В течение двадцати лет не появилось ни одного нового мастера».

«Часовщик, прищурив глаз, чинит часики для нас» – эти строчки из «Веселой азбуки» Самуила Маршака вспоминают многие при упоминании профессии часовых дел мастеров. Актуальна ли эта профессия сегодня, в эпоху электронных гаджетов? Об этом мы говорим с новгородскими часовщиками.

Евгения ДМИТРИЕВА, работающая в крохотной мастерской на улице Псковская, чинит часики новгородцев (и жителей других городов) уже более пятидесяти лет! Признается, что профессию выбрала сознательно: «Мне с детства нравились механизмы, игрушки, машинки. Всегда было интересно: что там внутри у них? Кукол у меня не было. 1946-1947 год — какие куклы в Новгороде?».
Училась у старых мастеров. Позже учила сама новичков. Говорит, что из десятка учеников оставалось в профессии 2-3 человека. Потому что работа часовщика требует усидчивости, терпения (в том числе и в общении с заказчиком), упорства в желании докопаться до причин поломки, не любит торопливости.
Вспоминает, что раньше работали цехом в 30 человек, и дела хватало всем. «Особенно летом, когда грязь, пыль, когда часы вместе со своими владельцами «прыгали» в воду. Летом мы в отпуск почти не ходили», – вспоминает она.
Когда началась перестройка и система бытового обслуживания населения развалилась, Евгения Павловна стала предпринимателем. Работала сначала с двумя напарницами, потом с одной, теперь осталась сама одна.
Занимается она в основном механическими часами. Интерес к механике сейчас большой, и к новгородской мастерице привозят часы на починку любители старины даже из Москвы и Санкт-Петербурга.
– Вот этим, – указывает она на тяжелые настольные часы в деревянном корпусе, – лет 150. Тем, рядом, – не меньше ста.
Всем любителям старинной «механики» мастер советует после покупки отнести часы в ремонт: «Если просто заставить часы насильно ходить, там будут выработки, которые потом невозможно убрать». И вообще любые часы раз в пять лет рекомендуется отдавать на профилактический ремонт.
В том, что часы после ремонта вновь «встают», не всегда, говорит, виноват мастер: «Во-первых, бывают марки часов неудачные, плохо ремонтируются. И дефекты тоже бывают разные. Самый сложный — когда испорчен волосок. Выправить его заново и вернуть в спираль – надо посидеть. А у нас, бывает, заказчик открывает часы и влезает чуть ли не всей пятерней, а потом бежит к мастеру».
О заказчике стоит сказать особо. «Вот с этими часами я работаю уже недели три, – показывает на стену Евгения Павловна. – Заказчик поступил очень мило — смазал их подсолнечным маслом. В итоге там все было покрыто коркой. Пришлось отмывать, отмачивать, выковыривать. Сидишь и думаешь: «Ёлочки-палочки, да что ты такое натворил!».
Изменились часовые механизмы, поменялось поведение потребителей… «Профессия умирает», – уверена Дмитриева. – «Но часы-то остаются!» – «Остаются. А кто работать-то будет? Мы же никого не учим. В течение двадцати лет не появилось ни одного нового мастера».
В этом году Евгении Павловне исполнится 70 лет. Сетует:
– Отекают руки. Видите, какие распухшие. Потому что стекло в часах поменять, корпус закрыть — везде сила требуется.
Я говорю банальность: мол, пока есть здоровье — лучше работать. Она смеется:
– Здоровье — вещь относительная. Когда упадешь, из-под верстака тебя вытащат — тогда да, здоровья нет. А если двигаешься — здоров.
И признается:
– Утром встаю — скриплю. А приеду сюда, вдохну этот воздух — и все нормально. «Вот эти часики пошли – ох, вы мои миленькие! …Ой, и эти затикали!»… Всех проверила, всех завела — и уже в своей колее.
Для того, чтобы стать часовщиком, говорит мастер, нужно начинать в 16-17 лет — чтобы руки привыкли. «Потому что в отпуск уйдешь – и то руки отвыкают». Кроме того, начинающему нужны инструменты, запчасти, а они сейчас недешевы. «Да и учить-то начинающего кто будет?».
Николай ВОРОНЧУК среди новгородских часовщиков считается одним из самых успешных. Он не скрывает, что специализируется на починке дорогих брендовых часов и в числе его клиентов немало состоятельных людей.
– Дорогие часы — это произведение искусства! – Николай с профессиональным трепетом рассказывает о хронографах известных марок, которые довелось держать в руках, о том, что такое часы с репетиром и часы с турбийоном.
Путь в профессию Николай начинал тоже очень рано. Его отец Анатолий Николаевич, мастер городского часового объединения «Кварц», уже в 10 лет поручал сыну ремонт самых простых часовых механизмов — будильников. И платил за это, внушая пацану: «Хочешь денег — заработай!». Тот и научился, как говорит, «пахать от рассвета до заката», нарабатывая опыт, знания, клиентуру.
Советская часовая промышленность, говорит он, выпускала неплохие механические и кварцевые часы. Возможно, хромал дизайн, но сам механизм был качественным.
С перестройкой Николай в числе первых получил свидетельство предпринимателя. В страну хлынул китайский ширпотреб, наша часовая промышленность стала заваливаться. Сотрудничал с магазином «Диез», где был, как говорит, хороший отдел брендовых позиций часов, сделанных в заводских условиях. Приходилось много и быстро учиться. «Я и до сих пор учусь».
Как любой профессионал, Ворончук не любит неучей, понтов и некачественную продукцию. Выражения «хорошая копия» применительно к часам не приемлет, напоминая: даже очень хорошая копия денежной купюры не может быть средством платежа.
– Часы – это элемент стиля, статуса. Пусть ты не можешь купить статусные часы, но ты надень на руку нашу «Победу», она тоже брендовая. Любые часы заводского изготовления — это бренд. А если человек надевает якобы «Patek Philippe», сделанные где-нибудь в кустарной мастерской, – к нему так и будут относиться.
По убеждению Николая, часовых дел мастер должен иметь не только хорошие руки, но и интеллект, кругозор: самый простой часовой механизм насчитывает около трехсот деталей, а ассортимент элементов питания для кварцевых часов тоже велик. И еще будущему часовщику необходимо понимание того, чем он хочет заниматься.
– Когда ищу будущего мастера, обязательно задаю вопрос, за чем он идет в часовое дело. Почти всегда ответ: «Деньги зарабатывать». Но на первом месте должно быть «зарабатывать», а потом – деньги, – говорит Николай.
В советское время, вспоминает он свою учебу, были достаточно серьезные ГОСТы, и будущие часовщики, сдавая на разряд, эти стандарты обязаны были знать и применять. «Сейчас молодежь этого не знает. У них обучения нет — посмотрели, как работает мастер, и все».
К маленьким столикам-лавочкам, где меняют батарейки и продают дешевые ремешки для часов, относится пренебрежительно. «Это не часовщики, а менятели батареек. Мы стараемся работать все-таки по советскому стандарту: чтобы прейскурант висел, книга жалоб и предложений, вывеска. Там же ничего нет – безымянные герои работают».
Себя Николай Ворончук называет ремесленником, напоминая давнее интервью ученого-этнографа Льва Гумилева, который обозначил свою социальную категорию именно так.
В чем кайф профессии часовых дел мастера? «Нет конвейера. Работа творческая. Приносят иногда старинные эксклюзивные вещи. Приходится точить, пилить. А размеры – с иголочку. И когда получается — конечно, удовольствие. Это ж здорово!».
Что гнетет? Малые помещения (большие стоят большой арендной платы). Сожалеет:
– Не поставить оборудование. А хочется большой стол, чтобы все стояло в ряд. Посмотришь иногда видео, как работают в крупных корпорациях, и вздохнешь — как люди делают, какое оборудование! Часовщик по изготовлению часов – это уже высшая каста.
– Хочется изготавливать часы?
– А кому ж не хочется?
…Недавно Николай Ворончук и его напарник Алексей Сарычев открыли еще одну точку сервиса и продаж. И, кстати, там работает молодой человек, прошедший строгий отбор часовых дел мастера.

Людмила СОКОЛОВА
Анна БОЧАРОВА (фото)