Основные цвета

20.05.2010

Рассказ из книги «Эвакуация»

На плацу нам вручали юбилейные медали «20 лет Победы в Великой Отечественной войне», а я, попавший в армию из института, вспоминал, как проходила служба.

На плацу нам вручали юбилейные медали «20 лет Победы в Великой Отечественной войне», а я, попавший в армию из института, вспоминал, как проходила служба.

Утро освежает, солнышко подмигивает желтеющим лучом, хотя и не очень уже греет. Зябнет наша, ещё в гражданском прикиде, разношёрстная толпа. Выстроил нас вдоль дорожки человек в форме и, когда примолкли, объявил: «Я ваш ротный старшина».

Настроение у меня игривое, от необычности момента под ложечкой подсасывает и на шутку тянет. Просится на язык анекдот, где старшина учит новобранцев-водителей заводить машину на морозе: «Надо поставить ведро с водой на огонь. При девяноста градусах вода закипит». «Нас в школе учили, что вода закипает при ста градусах», – не удержался один из новобранцев. Старшина достал из кармана шинели конспект, полистал и говорит: «Он прав, вода закипит при ста градусах, но я тоже прав, – девяносто градусов – это прямой угол».

Пока я отвлекался, скомандовали «По машинам!» В кузовах нас отвезли в баню. Там, в предбаннике, мы оставили одежду на лавках, а когда после помывки вышли, на лавках рядом с нашей одеждой лежала аккуратно сложенная военная форма. Нижнее бельё – белая фланелевая рубашка и такие же подштанники – я надевал впервые. Потом – галифе, гимнастёрка, сапоги… Напялив всё это, мы стали одинаковые и на какое-то время перестали друг друга узнавать. Только и слышно вокруг: «Ты кто?»

До этого, в студенческой своей одёжке, кроме вечной дрожи на холоде вообще ничего не помню. А здесь – шинель, зимняя шапка-ушанка и даже войлочные стельки в сапогах. Вышли на морозец, и я его не почувствовал.

Путаясь в полах шинели и чертыхаясь, влезли в зелёный грузовик – и вперёд. До самых ворот части ехал в полудрёме от тепла и уюта. В части выгрузились и по команде «становись» стали, как могли. Старшина начал перекличку, знакомство и распределение кого – куда.

Стоим, ногам тепло и мягко, шинель ниже колен – мешает идти, верхние пуговицы застёгивать не хочу – не понимаю, зачем и почему, как и ремень сверху шинели.

Остался я один.

– Ты художник, – говорит старшина

– Ну, рисую, – отвечаю.

– Вот пойдёшь со мной.

Пошли, оказывается, в клуб. Там вошли в одну из комнат. Большое окно, тяжёлыми ламбрекенами свисают замазанные портьеры, бросаются в глаза портреты вождей, приставленные к стене, рулон красного транспарантного материала на подоконнике, на полках – банки с белилами, на столе – алюминиевые кружки, котелок и солдатская фляга, рядом ёжат широкие флейцевые кисти, висит замшелый фартук. Есть и старый затёртый кожаный диван с живописными пятнами красок, пара венских стульев.

Старшина и говорит: «Видишь, в углу три ведра с красками. Это основные цвета – зелёный, чёрный и красный». Я машинально возражаю: «Три основных цвета – это синий, жёлтый, красный».

– Вот тут ты не прав, – посмотрел он на меня с усмешкой. – Ведь нужно будет рисовать на фанерных щитах солдат на плацу. Так вот, форму будешь красить зелёной краской, сапоги – чёрной, а звёздочку – красной. Это и есть основные главные цвета.. И запомни: ты в армии, а это не гражданка. Ты вот учился в институте, смыслишь в архитектуре. Но я выше в звании, пока. Поэтому ты должен меня слушать и …исполнять.

У меня же ещё гражданский кураж. Как быть? И возражаю:

– Старшина, я думаю…

А он поднимает палец и перебивает сразу:

– Вот думать не надо. Здесь за тебя думают командиры, а ты исполняешь их «думы», то есть приказы. Не нравится? Понимаю. Привыкнешь. Бери кисти, фартук, пойдём.

Зашёл солдат, помог перенести краску на плац. И я начал замазывать чучела на щитах. Зарисовался, уже и солнышко высвечивает цвета. Пришёл старшина, посмотрел внимательно на работу и говорит: «Хорошо, сынок, можешь. Пойдём, обедать пора».

И вот за столом, за супом и кашей, старшина совсем по-другому показался мне. Оказывается, он воевал всю войну, видел Европу, выносил на сухое картины Дрезденской галереи и, даже привёз с собой несколько репродукций Тициана, Корреджо…

Короче, пошла учёба и служба сапёром. Что зелёный цвет основной, я понял тогда, когда на разминировании у Саур-Горы подошёл ко мне солдат с миноискателем в одной руке, а на ладони другой – граната-лимонка без кольца и чека на ржавчине. У меня волосы зашевелились, у него глаза расширились до невозможности на совсем белом лице. Времени рассуждать и рассматривать нет, но что граната зелёного цвета я запомнил навечно. И если бы не успел вырвать её и интуитивно забросить в неблизкую траву, закричав неистово: «Ложись!» – то вовек не отрешился бы от мелькания красного цвета перед глазами.

Основные цветаБойцы-поисковики моего взвода, хоть и были вдалеке, мгновенно распластались на земле. Глухой хлопок взрыва срезал зелёное пятно травы и выплеснул его зелёными, правильной формы лучами почти к нашим ногам.

О красном основном цвете. Обнаружили авиационную бомбу почти под крестьянской хатой на краю деревни, у шаткого плетня. Вызвали мой взвод.  Когда подошли к этой хате, вышел хозяин, узнал, что сапёры, заторопился и говорит: «Чекайте, я зараз». Выносит из дома две ручные гранаты. Я взглянул – они без взрывателей и одна раскурочена. А он протягивает их мне и говорит: «Ото с войны осталось, а мы с них тол доставали, им мажем раны, экземы усяки, дуже добре заживляе». Вот вам и сегодняшний «тротиловый эквивалент»!

Из-за бомбы эвакуировать пришлось всю деревню. Ну, хата как хата, люди как люди. Но вот бомба. Надо копать.

«Хлопцы, – говорят нам хозяева хаты, – мы ж двадцать рокив на ней живем и ничего. Може, нехай ещё полежить? Га?» Ну, хоть и не до шуток мне, как-никак взводный, но, вижу, люди с понятием и рассказываю известный анекдот (в ходу тогда были эти анекдоты о мудром, прекрасном и интересном чукотском народе – был там, знаю).

Так вот, сидят двое, копаются в бомбе, разминируют. Подходит третий и говорит: «Однако, взорваться может!» А ему отвечают: «Ничего, у нас ещё есть».

Хозяева улыбнулись и взялись уходить. А мы принялись раскапывать.

Где вошла бомба, можно пользовать сапёрную лопатку. У открытого хвостовика уже скребём песок только руками – оголяем, оголяем. Над лазом, прямо над нашими спинами, через плетень склонила ветки вишня. Пучки тёмно-красных ягод сверкали в глаза, и далёким казалось голубоватое, облаковатое небо. Голову, однако, никто не поднимал, и мельком увидишь только эту красоту в начале откопа, а дальше известно – «сапёр ошибается раз»; и ничего не ощущаешь, кроме шуршания песка под руками и осторожной напряжённости липкого пота, щипающего глаза.

Когда очистишь до колпачка, слышишь действительно «мёртвую» тишину, идёт обезвреживание. Удача откидывает нас с глубокими и громкими выдохами на края ямы. В глаза бьют ярко-красным цветом вишни. Но долго  ещё держится в носу и гортани терпкий спасительный запах прелой земли, к которой прижимался щекой, обкапывая бомбу. И только она, эта земелька – защитница сапёра, да везение не оставит тебя.

Служба моя подходила к концу. Дали мне взвод новобранцев. Я их распределил, как когда-то нас старшина, а один, по всему вижу, из рисующих. Повёл я его в клуб, в мою мастерскую. Там те же вещи и мои рисунки, акварели на стенах, есть и портреты маслом.

Ну, говорю, коль ты рисуешь, то там, в углу, вёдра с красками основных цветов – зелёный, красный и чёрный. Он так запросто пробурчал: «Основные – красный, жёлтый, синий».

– Неужели?

А он спрашивает:

– Вот хороший рисунок, и тот, и этот этюд. Чьи работы?

– Мои, – отвечаю. Он как-то стушевался, в глазах недоверие, сомнение,  переходящее в осознание чего-то.

– А чёрный, – говорю, – и не цвет вовсе, ахроматический, правда? Как и военная служба вовсе не гражданка. Потом разберёшься сам, какой цвет основной, а какой производный. И чем красить сапоги.

 

Автор

Основные цветаБорис БУДНИЦКИЙ

Художник-педагог, член Союза художников России, член Союза писателей России.

Участник художественных выставок Союза художников с 1977 г.

На его счету восемь персональных выставок, участие в различных конкурсах фолеристики (знаки, значки).

Победитель конкурса на знак «50 лет освобождения Новгорода». Лауреат Всероссийского конкурса «150 лет первой русской марки». Участник Всемирной выставки Санкт-Петербург 2007. Победитель конкурса на эмблему «Ганзейские дни Нового времени» Великий Новгород 2009. Дипломант всероссийских выставок Общества охраны памятников истории и культуры. Победитель всех конкурсов по тематике памятника «Тысячелетие России», в т.ч. проводимых газетой «Новгород».

Автор книги «Розыск» о художественном образе по памятнику «Тысячелетие России», издательство «Агентство РДК-Принт», Санкт-Петербург, 2005.




Оставить комментарий

Ваш комментарий отправлен на модерацию.
Комментарий станет доступен после его одобрения.
Ваш комментарий будет доступен после проверки модератором. Редакция оставляет за собой право на публикацию комментариев.