Между двух столиц

Москвичи и петербуржцы, приезжая в Новгород, нередко спрашивают: «А есть ли у вас в провинции художники и вообще искусство?» И действительно, есть ли? Какое? И чем отличается провинциальная художественная жизнь от столичной?

Стереотип представлений о художнике (на самом деле мало имеющий отношение к действительности) что в столице, что в провинции одинаков: бородат (если мужчина), носит берет, чаще пьян, чем не пьян, всегда о чем-то рассуждает. А стереотип искусства разный. Столичное искусство – продвинутое, чаще актуальное, дорогое и т.д. Провинциальное – ну а что о нем скажешь? – во всем провинциальное. Тем, кто хочет стать хоть как-то заметными, приходится стараться, и самый быстрый путь к успеху – отнюдь не овладение мастерством. В современном мире мастерство не гарантирует ни известности, ни коммерческого успеха, если только вы не талантливый менеджер для самого себя.

Шок, эпатаж, скандал – вот наиболее распространенные инструменты для достижения известности, а значит, и финансового благополучия. Хотя есть и еще один, особый путь быстрого продвижения – дружба с высокопоставленными чиновниками, ну пусть не дружба, а только видимость (нельзя же всерьез поверить, что художник может дружить с чиновником). Но все это работает в столице.

В столицах, особенно в Москве, на виду искусство актуальное. У нас актуального искусства нет, поэтому и сказать о нем нечего. У нас, вообще, много чего нет. Артрынка – нет, частных коммерческих галерей с более-менее внятной политикой в отношении новгородских художников – тоже нет. Да и большинство художников-то известны только в пределах художественной среды. Впрочем, и сама среда воспринимается (провинциальной властью в первую очередь), как время от времени болящий аппендицит: его бы, конечно, удалить, но – хлопотно. И все же, несмотря на абсолютное равнодушие и набившую уже оскомину ненужность, искусство в провинции существует, и отнюдь не вопреки здравому смыслу.

Оно – потребность, очень небольшого, но очень верного своей профессии сообщества людей, являющихся своеобразной диаспорой. Только не нужно думать, что в этой диаспоре одни единомышленники. Отнюдь. Современное искусство чаще строится на отрицании, и именно отрицание ведет к личному росту, хотя провинциальных художников и обвиняют во вторичности и заимствованиях. Но заимствования в искусстве были, есть и будут всегда. Заимствование – это продолжение, развитие, а искусство, как и наука, развивается последовательно, опираясь на предыдущий опыт (уж извините за банальность).

Новгородское искусство сейчас примерно такое же, каким оно было и десять, и двадцать лет назад. Все без исключения новгородские художники работают в классических направлениях. Новаторов, открывающих новые направления, – нет, да и не может быть. Большинство направлений в живописи открыто в двадцатом веке: модернизм, импрессионизм, фовизм, кубизм, футуризм, абстрактное искусство и проч. Все они давно стали классическими.

Работая в рамках классических направлений, сложно быть оригинальным, да и большинство провинциальных художников к оригинальности не стремятся, для них гораздо важнее эмоциональная, чувственная сторона. Потому искусство в провинции более искреннее. А те, кто к оригинальности стремится, обречены на неудачу: оригинальными они могут быть только в пределах своего города.

Те из художников, кто профессию любит по-настоящему, всегда пытаются повысить свой уровень. Есть и те, кто попросту глуп и не сомневается в своем таланте. Им жить просто.

Каждый художник знает свои возможности, но знает скорее подсознательно, потому как редко кто способен сказать себе: «Вот твой потолок, и выше уже не прыгнешь». А те, кто осознает, что это действительно так, зачастую перестают работать, время от времени выполняя подвернувшуюся халтуру, или бесконечно повторяют самих себя, или уходят в преподавание.

Случаи удачной карьеры, сделанной новгородскими художниками в Москве или Питере, – неизвестны (мне, во всяком случае). Искать счастья в столицах уезжают недавние студенты, а художники за тридцать и далее уже слишком привязаны к своей мастерской, городу, который большинство из них искренне любят.

И все-таки искусство в провинции существует. Но я бы говорил о нем как об искусстве провинции, а не как о провинциальном искусстве. Оно – разное, часто очень интересное. Принципиальное его отличие от московско-питерского в том (учитывая столичный художественный рынок), что если столичному художнику искусство нужно (помимо всего прочего) – для денег, то провинциальному (как бы пафосно это ни звучало) в первую очередь – для счастья.