Годы 1584 – 1590. Конец Грозного, или С лёгким паром

Следуя советам врачей, 19 марта 1584 года Иоанн Грозный отправился в баню, чтобы оправиться от напавшей на него хвори. Царь стал часто болеть после смерти сына Ивана, кончину которого сам же и спровоцировал. В порыве гнева Иван Васильевич избил наследника и его беременную жену Елену, родившую следующей ночью мёртвого сына. Получивший удар в голову и шокированный смертью сына царевич Иван вскоре и сам отдал Богу душу… В бане государь «мылся в своё удовольствие и, по своему обыкновению, тешился приятными песнями». Вернувшись в покои, царь собрал ближних дворян и уселся играть в шахматы. Внезапно Иоанну стало плохо: он упал навзничь и потерял сознание. Пока растерявшиеся придворные искали лекаря или духовника, царь испустил дух. Кончилась эпоха Грозного. Но наследие его икается россиянам до сих пор. Вчитаемся во фразу В.О. Ключевского о царе-тиране, который «сам для себя стал святыней и в помыслах своих создал целое богословие политического самообожания в виде учёной теории своей царской власти». 

ГОРОД МАСТЕРОВ

Смерть грозного царя на какое-то время внесла умиротворение в жизнь Московской Руси. С наследованием власти проблем не было: Иван был убит, а младенец Дмитрий даже не претендовал на царский титул. На троне сел Фёдор Иоаннович, о котором всё, что нужно, сообщил англичанин Д. Флетчер. Из его описания следует, что новый царь был «росту малого, приземист и толстоват, тело-сложения слабого и склонен к водянке; нос у него ястребиный, поступь нетвердая от некоторой расслабленности в членах; он тяжел и недеятелен, но всегда улыбается, так что почти смеется… Он прост и слабоумен, но весьма любезен и хорош в обращении, тих, милостив, не имеет склонности к войне, мало способен к делам политическим и до крайности суеверен».
Надзирателями за слабоумным царём Грозный оставил своих ближних бояр – И. Ф. Мстиславского, Н. Р. Захарьина-Юрьева (дядю царя Федора со стороны матери), И. П. Шуйского и Б. Ф. Годунова. Поскольку первые два опекуна были людьми престарелыми, основная борьба за контроль над троном разгорелась между Шуйским и Годуновым. Последнему удалось одержать верх, и уже через год после вступления Федора на престол Годунов стал фактическим правителем страны. Тем более что государь был женат на его родной сестре Ирине Годуновой.
О Новгороде этого времени нам подробно рассказывают замечательные документы, чудом сохранившиеся в полыме Смутного времени. В московское время, то есть с конца XV века, в Новгороде стали проводиться регулярные государственные переписи. Задачей переписчиков было создание официальных документов, содержащих подробное описание города с его населением, землями, строениями, угодьями и промыслами. Всё это было необходимо Москве для разработки системы обложения населения податями, то есть налогами.
К сожалению, не все из этих описей сохранились. Зато уцелевшая Писцовая книга 1581/82 гг., составленная Леонтием Аксаковым и Алексеем Малаховым, доносит до нас картину истощённого и разорённого Ливонской войной города, в котором всё ещё теплится жизнь. Существенным дополнением к этой описи служат составленная теми же авторами Лавочная книга 1583 года, а также различные ведомственные архивы того времени. Итак, что же представлял из себя Новгород в 1580-х годах?
Подсчёты населения, разделённого писцовыми книгами на три категории – служилые люди (военные и гражданские чиновники), духовенство и причт, посадские люди (собственно горожане) – дают общую цифру в 7375 человек. Разумеется, это лишь количество глав семей, поэтому для общей численности населения учёные умножают её на определённый коэффициент. В таком случае количество оседлого  населения Новгорода достигало 24-26 тысяч человек. Из них подавляющую массу составляли посадские люди – 83,7%, духовенства с причётниками было ок. 8% и чуть больше служилого населения (8,3%).
Чем же занимались посадские жители Новгорода? Из Писцовой книги Леонтия Аксакова следует, что в среде горожан популярностью пользовались четыре вида занятий: ремесленное производство, торговля, сельское хозяйство (огородничество) и подсобные промыслы, а также извоз, то есть транспортные и прочие услуги. При этом количество ремесленников поражает исследователей: они составляли две трети посадского населения, тогда как «чистых» торговцев-посредников было всего 342 человека (5,54 %).
Среди 12-ти наиболее массовых ремесленных занятий историки отмечают кожевенное производство, изготовление и окраску тканей, кузнечное дело, обработку дерева и камня, гончарное дело, изготовление продуктов питания. Расселение ремесленников происходило по определённой системе, вероятно, унаследованной ещё от республиканского периода. Нам известны Гончарский конец (к югу от Кремля), целые слободы: «Кожевники» (территория вокруг гостиницы «Интурист») и «Кузнецы» (рядом со Звериным монастырём), улицы Щитная, Оловянка и др.
Появились в 1580-е годы и специфические производства, в частности, в Кузнецкой слободе началось строительство «государева зелейного емчужного двора», где сосредоточилось производство пороха и огнестрельного оружия.
К редчайшим профессиям почему-то относятся колокольные мастера – в Писцовой книге упомянут лишь один «колоколок». Тем не менее, самые крупные колокола в XVI веке на Руси отливались именно в Новгороде. К числу редких профессий относились и представители интеллигенции –  знахари, лекари, грамотеи, толмачи и книжники. 
Не менее интересными выглядят и результаты анализа торговой деятельности. В частности, выяснилось, что закупку продуктов новгородцы в 1580-х годах вели только на 2-3 дня вперёд. Население было не богатым и не могло позволить себе создавать обширные запасы. Поэтому многие торговые лавки, стоявшие на Торгу и по городским улицам, торговали широким ассортиментом товаров, видимо, напоминая ларьки 1990-х.

 В ПОИСКАХ СОЗДАТЕЛЕЙ ЕДИНОЙ РОССИИ

Сфера деятельности новгородских археологических отрядов непрерывно расширяется, причём не только сухопутных, но и подводных. Не успели новгородцы привыкнуть к тому, что на Волхове ведутся работы по подводному изучению средневекового Великого моста и останков затонувших кораблей, как пришла новость из Шимского района. Последние две недели отряд энтузиастов под руководством профессионального дайвера и историка-любителя Алексея Иванова обследовал место, где вероятнее всего произошла печально известная Шелонская битва в июле 1471 года.
Поиски этого места, конечно, предпринимались и ранее. Ещё известный российский историк Николай Костомаров в середине XIX в. писал в своей автобиографии: «Мы ехали … отыскивая место, где происходила роковая Шелонская битва, погубившая республиканскую свободу Великого Новгорода. В руках у нас была летопись. Присматриваясь к местности, мы делали соображения, обращались с разными вопросами к жителям, но не так легко могли достичь желаемого. В Велебицах мы подъехали к старой каменной церкви, построенной, как говорили нам, великим князем Иваном III или, как другие утверждали, его внуком, царем Грозным … Проехавши несколько верст, на песчаном берегу, поросшем кустарниками, мы нашли большой, довольно высокий холм, и когда стали зонтиками копать на нем землю, то увидали, что весь этот холм состоит из человеческих костей. … Я сообразил, что этот могильный холм есть место погребения новгородцев, разбитых на берегу Шелони несколько выше этого места и бежавших до реки Драни… Взявши на память два черепа, мы поехали далее и прибыли к часовне, под которою была могила павших в бою воинов; ежегодно совершается над ними панихида. Здесь, вероятно, погребены были московские воины, бившиеся против Новгорода; их похоронили с честью и построили над ними часовню, а трупы бедных новгородцев сложили грудою на берегу Драни и только присыпали песком».
Методы работы отряда А.М. Иванова существенно отличались от костомаровских. Ещё в мае этого года было проведено гидролокационное обследование дна Шелони выше и ниже села Велебицы по течению. Так были определены возможные места форсирования московской ратью реки, после чего, согласно текстам летописей, началось это грандиозное сражение. Напомню, что 40-тысячное ополчение Великого Новгорода было наголову разбито многократно меньшим, но более искушённым в военном деле московским войском.
В конце июля – начале августа были проведены подводные работы, заключавшиеся в поиске на дне реки в местах существования древних бродов металлических предметов вооружения или снаряжения войск. Увы, из десятков поднятых предметов практически все являются наследием двух последних столетий. Но археологи-любители не унывают, ведь обследована пока лишь пятая часть почти километрового участка поиска рядом с Велебицами. Так что, хочется верить, открытие места битвы на Шелони ещё впереди. О важности этих поисков не приходится говорить, ведь до сих пор и исходная диспозиция войск, и ход сражения остаются спорными практически во всех деталях.
В год 530-летия Шелонской битвы, 27 июля 2001 года, на велебицком берегу по благословению архиепископа Новгородского и Старорусского Льва был торжественно водружён и освящён 6-метровый дубовый Крест. На памятной доске, положенной в основании Креста, начертано: «Жертвам российских лихолетий – вечная память. Создателям Единой России – вечная благодарность потомков».

«ДВЕСТИ ПАР И ШЕСНАТЦАТЬ ПУПКОВ СОБОЛЬИХ»

1588 г. – «Таким образом, теперь Москва немного более Лондона. Ближайший к ней город по величине и почти столь же обширный – Новгород, где по сказаниям происходила достопамятная война, о которой так много повествуют в историях, именно война скифских рабов, поднявших оружие на господ своих… Главные города по торговле, платящие самую значительную пошлину, – Москва, Смоленск, Псков, Новгород Великий, Старая Русса… Москва платит ежегодно пошлины 12000 рублей… Новгород Великий – 6000, Старая Русса – солью и другими продуктами 18000». «О государстве Русском». Джилс Флетчер (Англия).
1580-е гг. – «Да послал я с Вологды с Тимофеем товару в Великий Новгород на двух лошадех: белки осмнадцать тысяч и пол-осмаста, да восемьдесят и две лисицы, а цена десятку по четыре рубля, да семьдесят около шапочных и пол-шеста, а цена околом у себя по двадцати по пяти алтын, да двести пар и шеснатцать пупков собольих, а цена паре по четыре алтыне, да сорок четыре куницы, а цена куницам сорок шесть рублев, да рысь девять рублев, две разсамахи полтретья рубли, да половинку постава сукна лундыша светло-зеленово, цена у себя четырнадцать рубрев». Грамотка новгородца Ждана Игнатьевича к своему племяннику Богдану Климентьевичу.